Томский Клуб Спиннингистов

Для нас, челнинцев, операция «Нерест» началась задолго до ее официального объявления. Еще в феврале состоялось собрание Татарстанского регионального отделения Союза рыболовов, на котором был поставлен вопрос о бедственном положении наших водоемов. Один сотрудник рыбоохраны на сотни километров водной глади, да к тому же без лодки, без помощников, без финансового обеспечения. Тогда и было принято решение: никто, кроме нас самих, не сможет защитить нерестящуюся рыбу.

Все члены Союза рыболовов (на тот момент нас было всего 15 человек) написали заявления в Средневолжское те­руправление Росрыболовства о том, что хотели бы стать общественными сотрудниками рыбоохраны. Пока ждали удостоверений, не сидели сложа руки. В марте нами были направлены письма всем начальникам отделов полиции, так или иначе связанных с нашими водоемами, с просьбой о силовой поддержке во время нерестового периода.

Собирались мы в то время часто, обговаривали все детали будущих рейдов. Тогда-то мы и пришли к мысли, что ес­ли мы не выбьем главную составляющую браконьерства, а именно сбыт свежей рыбы, то все наши усилия пойдут прахом. Сколько бы мы ни собирали сетей, но на вырученные от продажи рыбы деньги браконьеры смогут закупить сколько угодно новых. Так на свет появился документ, адресованный мэру Набережных Челнов от МОО «Союз рыболовов», в котором мы просили принять дополнительные меры по пресечению торговли браконьерской рыбой. Надо отдать должное нашему мэру Василию Гаязовичу Шахразиеву – он сразу понял остроту проблемы и оперативно издал сразу два постановления: одно, адресованное начальнику МВД г. Набережные Челны, другое – санитарным службам города о контроле за запретом продажи свежей речной рыбы в городе.

К этому времени пришли долгожданные удостоверения. 15 апреля вводится запрет на промышленный лов рыбы сетями, а уже 17 апреля мы были на воде. Вернее, на тех участках, которые освободились ото льда. На моторных лодках патрулировать было невозможно, обходились весельными. Это был действительно адский труд. Любой свободный ото льда участок воды был буквально набит сетями.
Работать приходилось днем и ночью. Старший государственный инспектор В. Н. Нечаев постоянно находился с нами. Силовую поддержку в лице полиции мы получили только с 25 апреля, когда у них по министерству обьявили операцию «Нерест». Но первую, самую массовую, волну браконьерства нам пришлось сбивать самостоятельно вместе с инспектором.

Заодно мы контролировали рыбные магазины и рынки города на предмет выполнения предписания мэра о запрете продажи свежей речной рыбы. Мы разделились на три бригады. Принцип работы с 25 апреля стал простым: приезжаем на водоем, видим браков, вызываем участковых этого района и сдаем браконьеров им. Если браконьеров нет на водоеме, просто тралим кошками, выдергиваем и уничтожаем сети.
В дальнейшем мы наладили полный контакт с местным населением. Бывали случаи, когда звонят в одиннадцать вечера из какой-нибудь деревни и говорят, что у них ставят сети. В пять утра на этом водоеме уже работает одна из наших бригад. Так мы охватили три района Татарстана: Тукаевский, Мензелинский и Елабужский. Особо хочется отметить участковых – капитана полиции Нур Тагировича Габдуллина и майора полиции Вячеслава Александровича Пермякова. Оперативность их поражает: через 10–15 минут они уже на месте вызова.


О масштабности браконьерства говорит тот факт, что только нашими общественниками за операцию «Нерест» изъято из водоемов и уничтожено 648 сетей, более 150 раколовок, десятки всевозможных подъемников и косынок, 3 остроги. При помощи общественников возбуждено 5 уголовных дел и несколько десятков административных. Зато к концу мая найти в воде сеть стало уже не просто. За каждой охотились сутками. На тех водоемах, где мы работали, сети исчезли практически полностью.


Председатель Татарстанского
Отделения Союза Рыболовов
Вячеслав Дурягин