Томский Клуб Спиннингистов

Сезон 2012 предполагалось посвятить одной из самых удивительных, географически и исторически значимых рек, не только Томской области, но и всей России – реке Кеть. Предполагалось в августе пройти нижним течением реки от р.п. Белый Яр до г. Колпашево и другим походом, в сентябре, подняться одним из притоков Кети с выходом на характерные озера. Первая часть плана удалась вполне, вторая же, в силу природных и отчасти организационных факторов не состоялась и перенесена на неопределенный срок. Верю, что вторая часть плана непременно состоится, если не в следующем 2013 году, то уж в 2014 - непременно. Тогда и настанет время обобщить все наши впечатления и тот исторический и географический материал, который удалось собрать по теме.
Однако, впечатления от сезона 2012 переполняют меня и нет сил сдержать желание поделиться ими с близкими друзьями. Такова причина и оправдание появления этого короткого и сумбурного рассказа.
Часть первая. Кеть
Кеть (селькуп.: Қыыт) (в верховьях — Большая Кеть) — река в Сибири, правый приток Оби. Длина — 1 621 км, площадь бассейна — 94,2 тыс. км². Берёт начало из болот Обь-Енисейского водораздела.
Коротенькая выписка из Википедии мало что говорит о характере и значении реки, разве что впечатляет длиной – свыше полутора тысяч км. Между тем, в географическом смысле р. Кеть ограничивает с севера Чулымскую равнину, как р. Четь ограничивает ее с юга. Все реки Чулымской равнины (Четь, Чулым в среднем и нижнем течении, Чичка-Юл, Улу-Юл и Кеть), несмотря на различия в величине водотока и длине, очень похожи друг на друга. Они текут в основном в широтном направлении с востока на запад и впадают в Обь, умеренно, иногда сильно петляют по равнине, образуя песчаные косы с редкими выходами галечников, особенно в восточной части Чулымской Равнины. Реки изобилуют крутыми ярами в основном сложенными из желтого песка иногда с примесью красной и синей глины. Видимо отсюда такое множество в топонимике Равнины Белых, Красных и Черных Яров. Течение рек от медленного до среднего (от 0,3 м/с в Чети и Чичка-Юле, до 0,7 м/с в Чулыме). Выраженных перекатов практически нет, но обширные мели могут сменяться весьма глубокими ямами. Русла рек очень изменчивы в силу мягкости складывающих ложа рек пород (в основном песок и глина – редко мелкий галечник). Берега рек покрыты лесами разнообразных пород. Изменчивость русла и еще совсем недавно производившийся по рекам молевой и иной сплав леса привели к довольно значительной закоряженности рек, особенно небольших, как Четь или Чичка-Юл. Кеть – северная граница Равнины. Ее правобережье – это озерная аллювиальная низменность –болотно-озерная страна, распростершаяся от восточных предгорий Северного Урала до Анабара и с юга на север от 58 градуса примерно, до самых берегов Северного океана. Страна эта выглажена в полной мере утюгом последнего оледенения, тогда как Равнина испытала на себе лишь жадное прикосновения ледниковых языков. Кеть отчасти несет в себе черты своего северного соседа – Тыма, обилие проток, мелких песков совершенно иной конфигурации, чем на реках Равнины. Особенно это заметно в среднем и нижнем течении. Но не смотря на все эти особенности, а может быть, благодаря им, реки Равнины индивидуальны и очаровательны каждая по-своему. Исполнена такого неповторимого очарования и река Кеть.

Исторически река Кеть неразрывно связана с освоением русскими Сибири, так как именно по ней, после Тобола, Иртыша и Оби проходил путь на восток, до самого «восточного моря»
В 1574г. трагически завершилась блестящая авантюра Ермака по завоеванию Сибири. Город Сибирь, а с ним и Сибирское царство Кучума были взяты с меча в 1571 году и потеряны через 3 года, сразу после гибели мятежного атамана. Остатки его дружины уходили кружным путем через Иртыш, Обь, на Ляпин-городок (мансийское селение на Северном Урале) по Северной Сосьве, через перевал на Пермь. Трагичный исход, невероятный по протяженности и трудностям - обойденный вниманием историков и достойный эпоса. Но маятник качнулся – империя двинула на восток войска, чтобы вернуть принадлежащее ей по «праву меча». Не быстро работала государственная машина и в те времена, но основательно и неотвратимо. Разорив г.Сибирь (да мало что было там) войско воеводы Данилы Чулкова основало г.Тобольск на Иртыше в устье р.Тобол. А уже в 1587г. казаки укрепились настолько, что построен был Сургутский острог, затем в устье реки Таз - г. Мангазея. Сибирское казачество того времени, дислоцированное в Сургуте, не носило сословный характер и не имело абсолютно ничего общего с казаками Дона и Волги, как иные представляют сейчас. Это был род службы, на которую нанимали свободных (не крепостных) людей. Очень много в казаки записывалось немцев и пленных литовцев, отчасти и татар после проверки лояльности, так как основное сопротивление русской колонизации Сибири на раннем этапе происходило именно от татар. Затем очень быстро казаки-годовальщики построили Нарымский и первый Кетский остроги в интервале 1593-1596гг. Годовальщиками называли сургутских, а позднее и томских казаков, отправляемых из пункта дислокации в годовую командировку в «горячие точки». В их задачу входило разведывание территории, нахождение требуемого ресурса – остяцких юрт, приведение инородцев к присяге (шерту) и обложение их данью (ясаком). Так же собственно сбор дани с подвластной территории и приискание удобных мест для строительства опорных пунктов – острогов. Далеко не всегда эти командировки носили характер мирных путешествий. Хоть местное население и не оказывало организованного сопротивления, спорадические стычки с остяками не были редкостью в то время. Оттого такой вот «прикид» был не данью тогдашней моде, а насущной необходимостью. (здесь и далее снимки исторических артефактов – легальные фотографии экспозиций краеведческого музея г.Колпашева)

Строительство острогов и гарнизонная служба в них на первом этапе так же ложились на плечи годовальщиков. Они же и составляли основу гражданского пашенного и промышленно-торгового русского населения Сибири того времени. Так, село Тогур основано в устье Кети сургутскими казаками, выслужившими свой срок. Чудесное место с обширными пахотными угодьями и потрясающими торговыми перспективами наверняка было загодя присмотрено годовальщиками во время их командировок. Один из этих казаков имел прозвание Мунгол (монгол). И сегодня фамилия Монголины весьма известна в Тогуре и Колпашево.
Первый кетский острог был построен где-то между нынешними поселками Клюквинка и Степановка. Точнее определить место я не смог – лоция Спафария дает весьма путаные указания, а другой информации обнаружить не удалось. Первый кетский острог (Кетск) просуществовал около 40 лет, затем он был подмыт рекой и перенесен много ниже по течению Кети, где нынче деревенька Типсино. Вот на этом яру он просуществовал около 200 лет, являясь военно-административным центром территории

И только через 8 или 9 лет после основания первого кетского острога был основан томский острог. Так что именно с Нарыма и Кетска начинается история Томской области. Но не только для истории Томской области значим этот край – здесь продвижение казачьих отрядов разделилось на два русла: на юг (Томск, потом Кузнецкий острог, затем на Барнаул, Тару и Бийск) и дальше на восток. Продвигаясь вверх по Кети казаки вышли к Обь - Енисейскому водоразделу. В верховьях Кети был основан Маковской острог для охраны и обеспечения примерно двадцатикилометрового волока из Кети на Енисей. Маковской острог в качестве форта просуществовал недолго – вскоре на Енисейском конце волока был построен енисейский острог, теперь г.Енисейск. А село Маковское существует и поныне. Этот путь не имеет ничего общего с широко известным Обь – Енисейским каналом, точнее бы называть его Кетско – Касским, который был построен на триста лет позже – в преддверии русско-японской войны, когда на востоке отчетливо запахло порохом, и правительство империи, готовясь к худшему, предприняло некоторые меры по резервированию путей коммуникаций с восточными провинциями. Однако, Спафарий, проходя Кетью в 1675 году с посольством в Китай, отмечает, что путь на Енисей через Касс был известен казакам и они «держали на нем заставу от беглых людишек.»
А всего от похода Ермака до выхода казачьих отрядов к «восточному морю» прошло лишь 70 лет. Мировая история не знает подобных примеров столь стремительной колонизации территорий. Американцам понадобилось почти 200 лет, море своей крови и океан индейской, чтобы пройти насквозь свой континент.

Перейду собственно к описанию похода, цель которого, помимо отдыха, рыбалки и общения с близкими людьми, состояла том, чтобы своими глазами увидеть хотя бы часть этого легендарного пути, ощутить себя среди живой истории, почувствовать хоть отчасти то, что могли чувствовать казаки, идущие этим путем в совершенную неизвестность.

Состав экипажа:

Леонид. Старшой. Почетный адмирал.
Душа нашей кампании и тот стержень, вокруг которого и формируется команда.
Ко времени строительства Кетска еще были живы казаки (разбойники) Ермаковой ватаги, ушедшие от погибели в Пермь путем без малого в две тысячи верст по враждебным дебрям. Все они (оставшиеся в живых) потом были собраны в Тобольске тамошним архиепископом и затем вполне могли оказаться на Кети. Могли они выглядеть так? А если приодеть в железную рубашку?


Сергей. Наш Навигатор.
Профессиональный картограф, человек с потрясающим чувством юмора, умелыми руками и удивительно светлым, открытым характером.
Вдумчивое, мягкое и вместе с тем очень богатое наблюдениями и точными выводами повествование Николая Спафария завораживает – представляешь его стоящим на носу струга, пытливо всматривающимся в берега неизвестной земли. Таким?

Андрей. Большой молчаливый парень, нереально добрый. Просто наше все. Рыбы ловит примерно столько же, как вся наша стариковская кампания. Ну и остальное – там дровишек напилить, принести, наколоть, водички принести, какие-то погрузочно-разгрузочные работы и прочее и прочее. И штатный водитель.
Андрей родом из кузнецких казаков. Вот именно такие сильные мужики, спокойные сознанием своей нужности в этом мире, не агрессивные, но упорные, во все времена обеспечивали опору империи.

я (Александр), автор этих скромных строк, узурпировавший место поближе к кухне и сам себя назначивший на должность завхоза экипажа. Большой любитель ворчать и указывать всем на их недостатки.

Как я люблю и как ненавижу эту предпоходную суету: предвкушение новых открытий, нервотрепку, когда что-то идет не по плану, страх потерять контроль над процессом, так долго сшивавшимся белыми нитками. Ощущение тихой паники последних дней и даже часов, когда весь ПЛАН трещит и расползается, потому что кто-то может выехать только завтра, а кто-то должен приехать на три дня раньше. И, конечно же, опять никто даже не подумал накопать червей, а вся куча совершенно необходимого имущества элементарно не влезает в авто!

Но в тот момент, когда от истерики я плавно перехожу к буйному помешательству, двери наконец (с третьей попытки) закрываются, авто покачиваясь, как дромадер, выезжает со двора. Поход начался. К тому времени, как наш караван из двух машин достигает г. Колпашево, я немного успокаиваюсь и начинаю верить, что, возможно, жизнь еще наладится.

Над городом Колпашево сгущаются тучи, временами начинает накрапывать мелкий дождик, но после нынешней жары и великой суши прохлада даже приятна.

Дальше перегружаемся в «буханку», оставляем свои машины в гараже и через два с небольшим часа мы на берегу Кети в р.п. Белый Яр.

Мы очень благодарны руководству Нарымского ЦТ Томского филиала ОАО «Ростелеком» (г. Колпашево) за помощь и поддержку. Мы так же признательны нашему УАЗ-драйверу Филатычу за профессионализм и пунктуальность в деле доставки нашего табора к месту старта и эвакуации оного с места финиша. Большое спасибо всем нашим друзьям, кто принял участие в организации этого похода и просто сочувствовал нам.
Едва успели мы разгрузиться на бережку, как разразился ливень. Мы укрыли наши пожитки пленкой и поднялись на крутой берег, чтобы сфотографироваться с местной достопримечательностью

Трудяга Ан-2. Беспрецедентна судьба этой машины в целом и невозможно переоценить ее вклад в освоение отдаленных северных районов. В Верхне-кетском районе лет 20 назад для большинства населенных пунктов это был единственно возможный вид транспорта, кроме зимника. Думаю и сейчас мало что изменилось. Довелось и мне немало часов провести на откидном стульчике грузопассажирского варианта, наблюдая под шум мотора за панорамой таежных рек, озер и сосновых грив.
Покуда мы были заняты фото-сессией, наши пожитки едва не смыло бурным потоком в реку, насилу спасли. Дождь кончился, надулись, честно отгребли две версты от околицы и встали лагерем на правом песке. Позади все ожидания, волнения - лагерь разбит, на лице блаженная улыбка, а в котелке борщ.

Вода в Кети обычно темная, слегка чайного оттенка. Но не нынче. В это необычайно жаркое лето, воды в реке мало. Не катастрофически мало, все-таки Кеть в нижнем течении большая река, но настолько мало, что многие проточки превратились в заполненные грязью канавы, входы в курьи пересохли, превратив последние в гниющие лужи. Вода в реке только-только перестала цвести, но еще не очистилась. Цвет имеет коричневато-зеленовато-желтый и соответствующий запах. Да что ж делать? Приходилось пить такую. После кипячения, конечно. И с обязательной обработкой стенок желудка обеззараживающим составом на основе этанола.

А на утро началась рыбалка….

Забегая вперед, скажу, что ловили только на спиннинги (щука, окунь, язь). С ловлей на закидушки – какая-то катастрофа. Это колдовство, не иначе! В прошлом году в походе на Тым червяки не были взяты по идейным соображениям: мол, не фиг таскать эмигрантов, нужно использовать эндемичную фауну. Увы, дождевой червь, по-видимому, не входит в эндемики Тыма и нижне-средней Оби. В этот раз червяков было запасено с избытком – доморощенных, вернее надачерощенных, а также импортных - Новокузнецких, а также высококультурных, в смысле заботливо выращенных в вермикультуре, от «Вечного клева» и от него же опарышей и страшных желтых зверей с челюстями как у бульдога. Мотивируя своей загруженностью по хозяйству, я в первый же вечер настоятельно рекомендовал Леониду поставить закидушки. Что он и сделал, но несколько кривовато – две в итоге съехали под берег, а третью никто и не подумал проверить до самого утра. Конечно – день заезда следует считать за два – все сильно устали – разве тут до закидушек. На другой вечер мне пришлось рекомендовать еще более настоятельно, с применением скрытых угроз и тонкого шантажа. Закидушки были поставлены с тем же результатом, что и прежде. Я был полон решимости додавить вопрос с закидушками до реального результата, но на третий день случилось страшное. Пару раз за день нас накрывало вот таким «дождичком»:

Еще до того, как я приступил к рекомендациям с совершенно новыми аргументами, кои обдумывал весь день, мне было заявлено на голубом глазу и со счастливой улыбкой на лице, что де, случился форс-мажор, несчастный случай и т. д. Короче, черви, ввиду стихийного бедствия, утопли в лодке и были по обычаю погребены в пучине. Так что, вопрос с закидушками закрыт, о чем сожалеют. Возможно, я бы и поверил в форс-мажор кому-либо другому. Я слишком хорошо знаю своего старшего брата – я сам такой.
Да и в самом деле – не нужны нам были те закидушки – одна морока с ними. А на спиннинги мы ловили столько, что отпуская половину рыбы, кушали каждый день разнообразные рыбные блюда и привезли домой по ведру соленых щук.
А щука в Кети мелкая. В среднем раза в два мельче, чем в Чети. В основном килошные экземпляры, много ловилось мелочи от 300 -500 гр., что в той же Чети – нонсенс. Однако, это в среднем. Разброс размеров от вот такой:

До вот такой:

Несколько экземпляров было таких:

И еще маленько вот таких:

Очень много ловилось язя. Особенно преуспел в этом, да и в ловле других рыб, Андрей. К сожалению, нам не известен способ сохранять язя в течение 10-15 дней в жаркую погоду. Всех выловленных язей приходилось отпускать восвояси. Только в предпоследний день похода ребята оторвались по язю, которого потом закоптили горячим способом и так благополучно довезли до холодильника.
Я не стану травить душу рыбоедам описанием всех блюд из щуки, какие мы готовили в походе. Разве вот это:

Все как обычно – шашлык он и на Кети шашлык. Разве только это: «Берете щуку не менее 10 кг…..» Дальше продолжать?
А поход и рыбалка происходили следующим образом. Каждое утро наш Навигатор (Сергей) представлял дневной полетный план, отмечая перспективные для рыбалки места и переходы между ними. После плотного завтрака и сворачивания лагеря, я цеплял весь караван на буксир и шел плесами до заранее намеченных мест. Там караван быстренько расцеплялся и каждый оставался один на один с Рекой, рыбой и потрясающей красотой.

На обед ограничивались чаем и бутербродами, а вечером готовили основательный ужин. Рюмка или две водки, под горячее и второе, размягчала затекшие мышцы, развязывала языки и растапливала понемногу лед, копившийся на душе всю долгую зиму.
Надо сказать, под мотором шли не так уж много – 2-3 часа в день. Остальное время посвящали рыбалке и медитации при очень тихом самосплаве. От красоты и тишины этих плесов захватывает дух и щемит сердце.

Да на левой стороне Кети прорва Елдерова да повыше прорвы Елдеровой плесо, от юрт Ивашкиных 7 плес.
Да на той же левой стороне реки Кети протока, а на протоке по правую сторону юрты Елдеровы, от прорвы Елдеровы 15 верст (Прорва именуется для того, что старую реку покинет, а вновь потечет.).
А тою протокою ходу с версту; а из той протоки выехали на прорву, а тою прорвою ходу 5 верст.
А по конец той прорвы, а Кети — по левую сторону вышла Старая Кеть и опять впала в Кеть.
Да на левой стороне реки Кети вышла речка Кецкая и опять впала в Кеть, от прорвы полверсты.
Июня в 8-й день плыли плесом Елдеровым, а тем плесом ходу 5 верст.
А на плесе Елдерове на правой стороне яр Филкин, от речки Кецкой 5 верст; а тот яр будет на 5 верст. А на том яру ростет всякий лес березник, елник, кедр, пихта, осинник и иной всякий лес.

Следов пребывания людей на Кети на так уж много. Немногочисленное местное население далее 5 км. выше или ниже поселков редко ездит, видимо рыбы везде хватает. Легко попадаешь под очарование этих мест и полностью выпадаешь из времени. Так и ждешь, что за очередным поворотом реки откроются остяцкие юрты или покажется идущие «шестами и завозом» казацкие струги…

А от того Филкина яру шли Прорвою Ангиною, а на той Ангиной прорве кряж Обской. А тою прорвою ходу 2 версты.
А та прорва на правой стороне Кети. А кряж на правой стороне прорвы. Да на правой стороне реки Кети протока, от прорвы Ангиной верста. А тою протокою ходу 2 версты.
Да на правой стороне реки Кети деревня руская Волкова Кецкая, от протоки верста. А от той деревни до Кецкаго острогу 2 версты.
Июня в 8-й день приехали в Кецкой острог. А Кецкой острог стоит на красном месте, на том же кряжу по правую сторону Кети. А в Кецком дворов с 20, да церковь Живоначальные Троицы, да Николы Чудотворца. А поехали из Кетцкаго того ж числа, ночью в 4-м часу протокою, а тою протокою ходу верста. А та протока выпала из Кети и опять впала в Кеть.

Вот тот «Филкин яр» и «красное место», где стоял второй Кетский острог

Жаль, что ни советская, ни нынешняя историография практически не интересуются этим относительно недавним прошлым, полным невероятных приключений, подвигов и героизма русских служивых людей.

На левой же стороне реки Кети протока Неугына, от деревни — верста. А тою протокою ходу 6 верст. А на устье нижнем той протоки, как изменял Ныргей и взял государеву казну и служивых людей побил, а казну государеву полонил, и казна государева была в полону на устье нижнем той протоки в лесу с год. И опять собравшеся те служивые люди, казаки сибирские и отбили государеву казну у Ныргея и отослали ту казну к Великому Государю к Москве, и с того времени того опять изменника Ныргея в подданство привели, и почал он, Ныргей, и с людьми своими, Великому Государю ясак платить.

А юрт остяцких, конечно же, давным-давно нет, даже лубочно нарочитых, для туристов (а был бы интерес). Самих остяков тоже почти не осталось, да и сильно смешались они с казацкой кровью (разбери какой!). Потомки тех и других выглядят одинаково, говорят на русском языке и пьют водку, не уступая друг другу.
В нижнем течении Кеть выглядит совершенно пасторально – много открытых пространств, яркая зелень лиственных деревьев и тальников с редкими выходами сосновых боров. Однако, немного зная этот край, понимаешь, что за внешним великолепием изумрудной зелени скрыты пустынные и непроходимые дебри сырой тайги и огромные пространства болот. Вот и на Спафария Кеть произвела неизгладимое впечатление.

Толко сия река зело тосклива, для того что жилья по ней нет от Кецкого острога до Маковской деревни Ворожейкиной, недель с пять и болши, опричь Остяков. И тех немного для того, что прежде сего было их множество великое; а почали воевать между себя и в тех драках много погибли; а иные от мору и от глада примерли, что и в прошлых годах такой глад у них был, что иные из них детей своих поели. А опричь того, река Кеть тоскливая ж для того, что по ней ни елани, ни поля нет, толко лес непроходимой, болота и озера; и для того в Кети вода черная, а места сухого мало, однакожде можно б быть в четырех и в пяти местах жилищам для того, что и прежде того в тех местах жилище было.

Не думаю, чтобы легенды о кровавых междуусобицах остяков были справедливы. Их (остяков) всегда было очень мало. Другое дело, что европейскому человеку, взращенному земледельческой культурой, невозможно было по-другому объяснить себе такую чрезвычайную разреженность населения. Вот моры и глад – это да. Это вечные спутники полукочевых, вымирающих племен. В условиях высоких широт популяция охотников и собирателей испытывает так называемый «временной стресс». Временной стресс заключается в том, что большинство используемых племенами ресурсов доступно лишь очень короткое время в году. Антропологии известны лишь две стратегии выживания в таких условиях. Первая: концентрация сил на добыче наиболее калорийного («жирного») ресурса. Скандинавы в эпоху раннего средневековья (треска, сельдь и лосось, а потом и китобойный промысел), западные роды манси и кемь (осетр, белуга), береговые чукчи и эскимосы с их промыслом морского зверя, вплоть до китов. Вторая: вовлечение в оборот как можно большего числа разнообразных ресурсов. Такая стратегия характерна для большинства народов, населявших таежную зону Сибири. Ненцы и Самоеды тундровой зоны перешли в основном к следующей ступени хозяйственного развития – скотоводству. Как это ни удивительно, но тундра с ее полярной ночью и запредельно враждебным климатом, оказалась более благодатной в хозяйственном смысле, нежели тайга. Разумеется, никогда две эти стратегии не осуществлялись в чистом виде, речь идет только о превалировании одной над другой. Остяки нижней и средней Кети времен Спафария это в основном селькупы. В их хозяйственном обиходе большое значение имела и рыбалка (разумеется, в основном на осетровых, как на самый «жирный» ресурс) и даже оленеводство имело место быть (более в хозяйственно-транспортных целях, нежели как пищевой ресурс), но в основном охота и собирательство. Охота на все что бегает, летает и ползает и собирательство всего, что произрастает и что можно употребить в пищу или для хозяйственных нужд. Такая универсальность всегда в ущерб эффективности и потому для жизни отдельно взятой семьи или небольшого рода необходима обширная территория. И, конечно же, благополучие популяции напрямую зависит от климатических и биологических циклов территории. Есть версия, что произошедшее в Х – XII веках существенное улучшение климата в Западной Европе, приведшее к окончанию "темных веков" и расцвету Западной цивилизации, каким-то образом связано с ухудшением климата в Западной Сибири, превратившим ее в кладбище самодийских и части угорских народов.
Тем временем, незаметно, за неспешным сплавом, рыбалкой, задушевными разговорами у костерка пролетело 10 дней. Из 250 км. водного пути от Белого Яра до Колпашево мы прошли примерно 200 км. Поскольку все хорошее заканчивается, заканчивалось и отпущенное на поход время – пришла пора возвращаться. Мы сочли основные задачи похода выполненными и высадились у пристани деревни Белояровка. Сама деревня в стороне от реки – километрах в полутора. По дороге от пристани до деревни мы увидели потрясающую ивовую рощу.

Просмотрел и прочитал! КЛАСС-С-С!!!!Спасибочки!

В "Вокруг Света" точно поперло бы... и др. журнальчики.

Невдалеке, в одиночестве стоит и прародительница этой чудесной рощи

Я могу ошибаться, но, по-моему, это ива белая. Одно такое дерево, чуть меньше размером, я встречал только на Чети. Совершенно потрясенные размерами и красотой этого дерева долго ходили мы вокруг, изумлялись и фотографировали, покуда живущие в дупле шершни очень невежливо не попросили нас удалиться. Что мы и проделали с завидной прытью.

Звонок Филатычу и мы снова в Колпашево. А в Колпашево есть замечательный краеведческий музей. План экспозиций в общем то стандартный: несколько костей мамонта, флора и фауна, да достижения строителей коммунизма. Однако, есть свои изюминки. Например, сильно удивила огромная шкура рыси рядом со шкурой матерого волчары. Всегда считал, что рысь намного мельче.

Парадный передник остяцкой девушки. Не сказать, чтобы бедная девушка была..

Очаровательное, очень элегантное платье русской женщины с заботливо вышитым кармашком под сотовый телефон.

Мы настолько впечатлились экспозициями музея, что готовы были предложить себя в качестве экспонатов.

Велено заходить лет этак через 50. А если серьезно, доведется быть в Колпашево - обязательно сходите в музей – не пожалеете.
Так завершилась первая часть бродяжьего сезона прошедшего лета 2012 года.

Выделенное курсивом и синим цветом – суть прямые цитаты из описания путешествия Николая Спафария с посольством в Китай. Взято отсюда: Путешествие чрез Сибирь от Тобольска до Нерчинска и границ Китая русского посланника Николая Спафария в 1675 году // Записки русского географического общества по отделению этнографии, Т. X вып. 1, СПб. 1882.

Спафарий

Николай Гаврилович (Милеску Николае Спэтарул) (1636, Милешты, ныне Румыния, — 1708), учёный и дипломат. Родился в боярской семье, учился в Константинополе (Стамбуле) и в Падуе (Италия). В 1653—71 находился на государственной службе у молдавских и валашских господарей, выполнял дипломатические поручения в Константинополе (1660—64), Стокгольме (1666), Париже (1667—68). С. являлся сторонником политического сближения Молдавии с Россией. В 1671 был направлен иерусалимским патриархом Досифеем в Москву и остался в России. Служил переводчиком Посольского приказа. Автор ряда работ исторического и богословского характера.
В 1675—78 С. возглавлял рус. посольство в Пекине, где в мае — августе 1676 вёл переговоры, не давшие положительных результатов. По возвращении в Москву С. участвовал в переговорах с Молдавией и Валахией, а в 1695 — в Азовском походе Петра I.
По материалам своего дорожного дневника дал описание рек и др. природных объектов в Сибири. (БСЭ)

При чтении лоции Спафария следует обратить внимание, что наименование берегов (левый, правый) применяется относительно движения автора снизу вверх, против течения реки. Что противоречит общепринятому ныне наименованию берегов относительно наблюдателя, располагающегося от истока к устью.

Конец первой части

Часть вторая. Четь

Планировалось изначально, что вторая часть будет посвящена описанию похода по притокам средней Кети. Очень надеюсь, что когда-нибудь, в не слишком отдаленном будущем так и будет. Но иногда обстоятельства сильнее нас. Свои коррективы внесла природа, нынешняя засуха сделала невозможным подъем по притокам. Затем был отложен мой отпуск. Что же делать, одиннадцать месяцев в году я клерк, и только три недели – бродяга.
Когда же, наконец любимая контора предоставила мне свободу на две недели, на дворе уже стоял октябрь. По счастливому стечению обстоятельств мой друг и постоянный напарник по бродяжьим предприятиям, включая прошлогодний поход на Тым, к этому времени тоже освободился от некоторых семейных дел. Мы с Сергеем (А) посидели, покурили, покрутили тему так и эдак, и решили, что нынче отправимся на восток. Сказано - сделано. «Были сборы недолги..» и уже в понедельник мы были у покровского моста.
У меня уже целая коллекция фотографий этого места

Покуда мы разгружались, подъехал глава местной администрации. За обычным в таких случаях разговором он озвучил довольно длинный список правонарушений и преступлений, совершенных лохматыми террористами нынешним летом. Я же посмотрел на беззаботно бродящее по округе свинство и баранство и подумал, что здешние медведи скромны и воздержаны необычайно. Медведь на Чети есть и в изрядном количестве. Редкий песок не отмечен их следами. Однако, нам они никакого беспокойства не доставили.
За неторопливым разговариванием разных разговоров, за надуванием надувастика, за погрузкой в него груза, реанимацией моторчика, за обеденным чайком на бережочке возле моста как-то невзначай пролетела большая часть дня.. И уже при самом старте обнаружилось отсутсвие папки с навигационными документами (карты и гуглы). Папочка осталась лежать на панели Сережиного нисанчика и уехала с его супругой обратно в Тегульдет. Ах ты ж… Поругались друг на друга для порядку: … ты почто такой…сам такой… Да что ж делать, дятлы только стареют, поумнеть им не грозит. Ну, да на реке, Бог даст, не заблудимся. Поехали.

И вот она, наша красавица! Диковатая, иногда страшненькая даже, самая моя светлая привязанность. Какой же это по счету Четский поход? Седьмой? Восьмой? Покуда Господь даст силы отрывать задницу от стула, до той поры буду стремиться сюда, припадать к ее благословенным водам..
Но «нонеча не то что давеча». На этот раз мы навострились совсем в другую сторону. Вместо того, чтобы плыть, как обычно вниз, на юго-запад, мы плывем вверх. На восток.

Лагерь. Утро.

В первый же вечер поймал пару щучек стандартного для Чети размера что то около 2 кг. Начало меня обнадежило, так как пойманы щучки были с затоптаного песка, с которого, похоже, рыбацкая компания съехала только вчера. Что-то еще дальше будет! А дальше было…
Впрочем, по прядку. Весь следующий день шел дождь А мы шли вверх.

Затем весь день шел снег. А мы шли вверх.

Мы пришли к деревне Рубино Красноярского края. А в месте с нами в эти края пришла зима. Пару дней в середине дня теплело до нуля, а к утру температура опускалась до -12.
Холодно!

Но как известно, дятлы холоду не сильно боятся, если не голодают конечно. А они не голодали. Жареная рыба, яичница на сале, оладьи на пиве и настоящий красный борщ с зажаркой - все это помогало в борьбе с холодом, но битву со сном мы проиграли вчистую. Ложились почти с закатом и вставали с рассветом. Итого, не менее 11 часов.


Характер реки на протяжении каких то ста км ощутимо изменился. Стали появляться отмели сложенные из мелкого галечника. Воды в реке действительно мало – пару перекатов прошли с трудом и не с первого раза.

Деревня Рубино еще числится жилой и относится к Поваренкинскому сельсовету, Тюхтетского района Красноярского края. Число жителей на территории сельсовета (Поваренкино, Рубино, Черкаск) совокупно насчитывает триста с чем то душ. На самом деле деревня Рубино выглядит вот так:

Кругом бурьян и «мерзость запустения». Впрочем, еще стоит трансформаторная будка и висят провода – есть один жилой дом. Над яром реет новенький триколор, вызывая в душе смутные чувства.

Все левобережье верхней Чети – вполоть до Покровского Яра представляет собой заросшие осинником поля. Как могло случиться такое, что вожделенная мечта многих поколений русских людей, хлебородная земля оказалась никому не нужной и пребывает в забвении и дикости? Покровский Яр, Доронино, Красная Четь, Шумилово, Рубино, Черкасск – все это русские пашенные деревни, от которых, кроме Покровки, остались лишь названия. Да и в Покровском Яре давно никто ничего не сеет.
Дальше Рубино мы не пошли ввиду отсутствия карт и известных нам ориентиров, а развернувшись назад стали искать выходы в боры. Когда-то, лет 15 назад, или больше, мы с Сергеем уже были в окрестностях Красной чети, только тогда мы заходили с материка, через Доронино. Сейчас же мы решили зайти в Рубинский и Красночетский боры с реки. Что нам и удалось в полной мере осуществить, даже без карт.

Наши надежды на добрую охоту не оправдались, не смотря на самую располагающую погоду. Надо сказать, что и в прежнее время глухаря здесь было не так много. Боры маленькие – каждый из них легко можно обойти за короткий осенний день. Клюквенных болот в округе нет, так что и популяция глухаря в этих местах не велика. В этом году все дороги были проездными и, судя по следам, боры интенсивно посещались грибниками и охотниками. Так что глухаря видели один раз, когда вернулись из бора и уже стали готовить еду. Над лагерем, через Четь неспеша пролетел петух. Отправился на ночевку в бор. Рябчика тоже было немного, да и он какой-то зашуганый весь. Пара гоглей крутилась на реке, да пожалуй и все. Вся рыба с первыми морозами исчезла из реки ,скатилась на ямы, что ли. Много белки и много норки. Норки очень доверчивые, почти ручные. Бобра полно, как и везде на Чети, но этот зверь очень осторожный и днем редко выходит. Это не Сережа ножиком, это бобер зубками осину завалил. Ножик тут для масштаба. Щепа такая, что не каждый плотник так долотом орудовать умеет.

А это бобриное ландшафтное хулиганство:

Количество добычи давно уже не определяет успешность наших походов, вид битых тушек уже не так волнует души старых дятлов, как по-прежнему волнует их очарование осеннего леса: