Томский Клуб Спиннингистов

Да, уже год... Думаю, что не ошибусь, если скажу от всех рыбаков ТО
огромное спасибо Деду и Ко за тот огромный титанический труд,
который проделан за этот год и продолжает делаться дальше.

Спасибо то огромное, а толку мало. Как захотят так и будет...

А вот здесь позволь не согласиться. Как будут принят закон узнаем позже, но одно хорошо да же то , что о НАС ( рыбаках) узнало правительство, как о большой и могучей силе. Нас нельзя просто так баранов тащить на веревках , сперва на подстриг , а потом на бойню. А кто победит Мы еще посмотрим. И в некоторых вопросах мы все равно победили , а работа еще ведется.

Ты прям А. Навального цитируешь , за нас давно уже все решили...

Выход? Побороться или сложить лапки и плыть по течению?

Лучше вспоминайте историю Давида и Голиафа...
Прежде, чем Давид завалил Голиафа, он и от волков отбивался, и от льва... Так что терпение, и качаем мускул... А там поглядим, кто кого.

У меня тут возникло полторы (может меньше) мысли по поводу платной (бесплатной) рыбалки.
Почему-то буков получилось ну ооооочень много, чтобы выразить эти мысли. Так уж вышло.

Я вам их сообщу, а вы уж думайте сами - надо ли оно Вам. В крайнем случае, ножницы у Dedа всегда наготове.

Огромная просьба - не пинать автора, покуда не дочитаете до конца. (Надеюсь мало кто добредет.. )

О БЕСПЛАТНОЙ РЫБАЛКЕ

Состояние современного морского промышленного рыболовства можно охарактеризовать одним словом: «Агония». Балтийский рыболовный бассейн, вскормивший викингов, а позднее и чухонцев, известен нам только по летописям. Ньюфаундленская банка, многие годы кормившая весь мир хеком, сайрой и прочими дарами, ныне выскоблена тралами дочиста не только на предмет мелкой рыбешки, ранее считавшейся несъедобной, но и морских гадов и травы. Ранее многочисленный Атлантический рыболовный флот давно порезан на металл. Еще ловят гольяна в Бискайском заливе, да догребают остатки былой роскоши в Охотском море. Все. По некоторым данным морское рыболовство лет через 10-15, как отрасль мирового хозяйства, прекратит свое существование. Как альтернатива рыболовству в мире развивается рыбоводство. Выращивание жемчужниц и устриц практикуется давно. Сравнительно недавно на промышленную основу поставлено разведение лосося, скумбрии, осетра и др. пород рыб.
Однако, рыбоводство имеет не только ряд преимуществ, но и специфические недостатки. Так, рыбоводство, в сравнении с рыболовством, требует гораздо больших начальных капитальных вложений. (О сравнении себестоимости конечного продукта говорить трудно, так как очень скоро продукт рыболовства будет невозможно добыть ни за какие деньги.) Качество конечного продукта тоже трудно сравнивать. Лишь малая часть видов и пород некогда промысловых рыб пригодна для искусственного разведения. Вкус и полезные свойства отличаются так же, как мясо дикого кабана и продукция современного свинокомплекса. Но, к сожалению, природный ресурс исчерпан, и мы должны будем перейти к искусственно воспроизводимому ресурсу, как когда-то человечество перешло от собирательства к земледелию и от охоты к животноводству.
Следует отдать должное отечественному бизнесу, активно включившемуся в процесс товарозамещения. Мало кто знает, что примерно половина всего продающегося в России «норвежского лосося» имеет отечественное происхождение, а именно выращена на фермах в Мурманской области. Так реагирует на ситуацию бизнес. Но не эффективный менеджмент*.
______________
* «эффективный менеджер» – неологизм, в первом приближении означающий примерно то же, что и бытовавшее ранее словосочетание «успешный руководитель», но имеющий весьма существенные отличия, не позволяющие смешивать эти два понятия. Для «успешного руководителя» важно наличие образования, культуры и высокопрофессиональных знаний об объекте управления, так как свою основную задачу он видит в создании дополнительной, (прибавочной) стоимости за счет лучшей организации производственного процесса, привлечения новых и более экономного использования имеющихся ресурсов и соответственно – повышения результативности труда. Напротив, для «эффективного менеджера» ничего этого не нужно. Достаточно знания арифметики и трех десятков терминов, значения которых он чаще всего не понимает. «Эффективный менеджер» никогда не стремится получить знания об объекте управления, он даже презирает тех, кто такие знания проявляет, поскольку основную свою задачу видит в максимизации любым способом (чаще примитивным давлением) потока денежных знаков от объекта управления (предприятие, отрасль, территория – не важно) в собственный карман напрямую (насколько это возможно) и/или через работодателя.
_________________

А именно таким является профильное рыболовное министерство России после изгнания из него профессионалов.
Для «эффективного менеджмента» вполне естественна мысль о том, что раз невозможно или скоро будет невозможно поддерживать требуемую плотность денежного потока путем продажи квот на вылов рыбы в промысловых районах в силу их истощения, то нужно продать населению не рыбу, а право попытаться эту рыбу поймать самостоятельно. Путем несложных арифметических расчетов, а эту науку «эффективный менеджер» превзошел по определению, выяснилось, что эта простенькая афера вполне может заменить выпадающие доходы от рыболовства без всяческих затей и расходов на развитие рыбоводства. А если под шумок продать территорию (водоемы с живностью их населяющей и береговую линию) то можно весьма эффективно выполнить свою основную задачу. Судьба проданных территорий «эффективный менеджмент» совершенно не волнует, в этом смысле его переполняет оптимизм, сродни оптимизму блох, квартирующих на больной собаке: «Даже если пес и издохнет, то остынет еще не скоро». Собственная судьба «эффективный менеджмент» тоже не слишком беспокоит, поскольку денежки с оффшорных счетов обратного ходу не имеют. В этом есть суть и глубинный смысл того пресловутого закона о рыболовстве, который родило ведомство г. Крайнего.
Автор по мере сил, вместе со всей рыболовной общественностью, участвовал в митингах протеста и сборе подписей под требованием отзыва данного закона и отмены планов введения платной рыбалки и испытывает огромное удовлетворение от достигнутых общественностью результатов.
Однако автор испытывает и смутное беспокойство: «Что же дальше?», и опасения: «Как бы с мутными помоями нам не выплеснуть и драгоценное дитя». А словосочетание «Бесплатная рыбалка» вызывает у автора острый приступ мизантопии и тоскливое чувство вины перед своими потомками, которые уже живут на этой земле и теми, что придут на нее позже.
По глубокому убеждению автора рыбалка не должна быть дармовой.
Прежде чем перейти к собственно обоснованию этого убеждения, маленький исторический экскурс:
Наши предки (в данном случае имеются ввиду восточные славяне) очевидно, не были рыбаками. Это были в основном земледельцы и скотоводы. Охота и рыбалка, хоть и были элементами культуры, но носили второстепенный характер, как сопутствующий промысел и развлечение. Продвижение славянских племен на север восточной Европы происходило по водораздельным дебрям и чащам отчасти от того, что их интересовала почва как ресурс, а водораздельные, незаболоченные холмы Валдая отлично подходили для подсечно-огневого земледелия, а в основном от того, что благодатные долины Итили были заняты мощными, в буквальном смысле вскормленными на черной икре народами. В среднем течении Волги многочисленные и воинственные Булгары. Севернее по верхней Волге и Оке – Мордва и Чудь. По Каме – Кемь (коми). Дальше за Кемью, там, где Геродот определял землю псеглавцев, жил родственный Кеми народ – Манси, точнее два его крыла: «речные люди» по притокам Камы, Печоры и Вишеры и «оленные люди» по предгорьям Среднего и Северного Урала. Булгары в основном скотоводы, но и рыбаки, а Мордва, Чудь и Кемь - преимущественно рыбаки. Первоначально Чудь не проявляла никакой агрессии относительно пришлых чужаков, поскольку они не составляли рыбоедам конкуренции. Но по мере развития славянских поселений изменялся ландшафт, все новые ресурсы на постоянной основе вовлекались в хозяйственный оборот – прибрежные леса и собственно рыба все в больших количествах требовались молодому жадному народу. Назрели первые конфликты. В летописях появились упоминания о Чуди мирной и немирной, о злой Кеми. Так началась великая борьба за владение реками. В результате немирная Чудь была вырезана, мирная ассимилирована. Кемь избита на три четверти и вытеснена в предгорья Урала, где она уничтожила своих родственников речных Манси и выдавила оленных Манси за Хребет. Итоги этой речной войны по-настоящему не оценены и поныне. Как объяснить, что за какие-то триста-четыреста лет на абсолютно дикой территории из полукочевых родов примитивных земледельцев образовался многочисленный, сильный, сплоченный государственным устройством, жадный (модус пассионарности по Гумилеву) народ? Это в то время, когда в Западной Европе на протяжении более пятисот лет на обломках Римской империи наследнички продолжали кувыркаться в крови и дерьме. Столь чудесное превращение стало возможным благодаря чрезвычайно эффективному стойловому животноводству, в основе которого лежало владение высокопродуктивными заливными пойменными лугами и переход от полукочевой подсечно-огневой формы земледелия к трехполью. Что опять-таки связано с выходом в плодородные приречные долины и отчасти благодаря тому же стойловому животноводству. Вернее его многочисленным отходам, которые использовались в качестве удобрений для сохранения плодородия почв. Но для перехода к трехполью мало о нем знать, нужно иметь некий внешний ресурс, дополнительный запас прочности для совершения такого перехода. Подобно тому, как для перехода воды из одного фазового состояния в другое, от льда к жидкости требуется дополнительное количество энергии. Таким дополнительным внешним ресурсом, обеспечившим молодой народ запасом энергии на переходный период стала рыба, вернее то невероятное ее количество, обитавшее в реках Волжского бассейна. О значимости в хозяйственном обиходе этого ценного ресурса можно судить по берестяной грамоте несколько более позднего периода. Грамота представляет собой письменный «трудовой договор» работодателя и «бригады шабашников» в которой, помимо прочего, оговаривается условие, чтобы черной икрой работников кормить не чаще двух дней в неделю. Невозможно переоценить важность для молодого Российского государства этого необычайно дешевого (в смысле трудозатрат) и невероятно ценного (в смысле потребительской стоимости и хозяйственного значения) ресурса.
Но мы не народ рыбаков. Оскудение и почти полное уничтожение рыбы в бассейне Волги и Дона и других рек Европейской России конечно же не поставило наш народ на грань выживания. Ныне основой нашего аграрного благополучия является промышленное земледелие и животноводство. Но насколько мельче и беднее мы стали духовно на изгаженных берегах пустынных вод, некогда сделавших нас великим народом.
Память о былом рыбном изобилии все чаще заставляет смотреть на восток.
Однако, мнение о невероятном рыбном изобилии сибирских рек сильно преувеличено. Средняя потенциальная продуктивность одного га сибирского водоема в 2,5 – 3 раза ниже, чем водоема Средней полосы России. Для рек северо-восточной части Сибири эта продуктивность еще ниже. Такая низкая продуктивность связана с суровыми климатическими условиями короткого и относительно холодного сибирского лета, длительным периодом ледостава и вызываемыми им заморами. Так, озера и реки низовьев Енисея и Лены, плато Путорана освобождаются от ледового плена лишь на 3 месяца в году.

Рыболовство в Сибири, хоть и было повсеместно одним из промыслов коренного населения, нигде не стало основой хозяйственного уклада ни одного из народов, населявших Сибирь. Вытесненные за Урал Манси, смешавшись с западными Хантайскими родами, уже не смогли оказать какого-либо сопротивления русской экспансии. Теряя существенную долю пищевых ресурсов в виде осетровых пород рыб, их основного традиционного объекта добычи, народ Манси стремительно сокращался в численности, ареал его кочевий сжимался как шагреневая кожа, пропорционально угасанию осетрово-стерляжьих стад западных притоков нижней Оби. К настоящему времени их, Манси, осталось вряд ли намного больше, нежели букв в названии одноименного национального округа.
Ко времени присоединения Сибири к России (XVII век) численность населения самого распространенного сибирского народа – эвенков, заселявших наиболее «рыбные» районы средней и северной зон Западной и Центральной Сибири от Зауралья до Якутии в меридиональном направлении и от Заполярья до Алтая и Монголии в широтном, составляла всего лишь немногим более 30 тысяч человек. Например, такая относительно большая река, как Тым могла прокормить лишь с десяток семей эвенков, основу питания которых все же составляла не рыба, а продукты, добываемые охотой, отчасти оленеводством.
Миф о неисчерпаемом рыбном богатстве сибирских рек поддерживается фантастическими экземплярами редких рыб, добываемых вездесущими и безумными «эффективными менеджерами» на «расслабоне» в фантастических же количествах в труднодоступных реках.
Это изобилие мнимое. Автору довелось в начале восьмидесятых годов беседовать с директором одного из леспромхозов Верхнекетского района, настоящим профессионалом, и услышать следующее: «Мы в Томской области заготавливаем едва 8 миллионов кубометров леса в год, а леса способны восстанавливать до 25 миллионов кубометров древесины в год. Вот только по качеству – то, что мы режем сейчас, не вырастет уже никогда». С тех пор автор исходил немало дорог по Томской области и смог воочию убедиться в горькой справедливости этих слов.
Противно быть пророком такого рода, но автор готов поставить на что угодно, что убитый где-нибудь на Люме, Тунгуске или Северной тридцатикилограммовый таймень уже никогда не заменится аналогичным экземпляром. И двадцатикилограммовый не заменится, и десятикилограммовый вряд ли. Просто уже нет условий для роста таких экземпляров, да и слишком много «эффективных менеджеров».
Очень тонкое и уязвимое равновесие видов в реках Сибири давно испытывает непосильный гнет. Иртыш в части рыбы практически пуст. Томь, некогда одна из наиболее рыбных рек Сибири, не просто пуста – превращена в почти пересыхающий в межень, безлесный канализационный канал. Обь, Енисей и Лена испытывают схожие проблемы: строительство плотин, загрязнение промышленными и бытовыми стоками, нефтепродуктами и чрезмерное, практически не регулируемое рыболовство.
Необозримые водные просторы Сибири когда-то хранили в себе огромные стада осетра и нельмы, казавшиеся неисчерпаемыми. Налаженное в тридцатые годы на постоянной основе промышленное рыболовство в Оби давало ежегодный прирост продуктов промысла при, казалось, неисчерпаемом ресурсе. Пик добычи пришелся на начало 60-х годов, затем последовал резкий спад. Сегодня не добывается и десятая часть уловов тех лет. А причиной резкого роста и последовавшего за ним коллапса промысла послужило широкое внедрение специализированного моторизованного рыболовного флота и капроновых сетей. При молчаливом согласии советской науки воспроизводственные возможности промысловых стад были подорваны навсегда.
Однако ущерб, наносимый ихтиофауне промышленным рыболовством не идет ни в какое сравнении с ущербом, наносимым так называемым частным, «кустарным» промыслом населения. Территория, которая могла в самые лучшие свои времена обеспечить рыбой не более 50 тыс. человек, в настоящее время испытывает давление миллионной армии рыболовов, называть которых любителями просто не поворачивается язык. Это самый настоящий, хорошо организованный и высокотехнологичный промысел, «кустарный» лишь в том смысле, что территория промысла на любой речушке и озерце, под каждым кустом. На протяжении жизни одного поколения произошло несколько революций в техническом оснащении рыболовов. Лавсановая леска и капроновая нить в пятидесятые годы в разы удешевили производство орудий лова и сделали применение сетей массовым. Появление в личной собственности транспортных средств (мотоциклов, автомобилей, дюралевых и надувных лодок, лодочных моторов) привело к освоению труднодоступных районов, служивших до этого времени воспроизводственными резерватами. Изменения новейшего времени: транспортные средства нового типа (снегоходы и квадроциклы), удешевление, до бросовых, цен на сетевые орудия лова, полный развал государственной системы охраны лесов и рек увеличили пресс на водные биоресурсы многократно.
По глубокому убеждению автора состояние водоемов и рыбных ресурсов Сибири уже давно таково, что просто брать, бездумно и бесконтрольно, -преступно. Наступило время больше отдавать, нежели брать.
Самое время понять, за что же мы бьемся? Автору претит борьба за право бесплатной и неограниченной рыбалки – это глупая, жестокая и бессмысленная борьба за будущее право забрасывать снасти с изгаженных заплеванных берегов в мутную жижу, где ничего нельзя выловить кроме резинотехнических изделий. Борьба за сохранение доступности рыбалки – самого демократичного, массового и просто прекрасного спорта и отдохновения – это борьба, прежде всего, за сохранение экологии водоемов, сохранение и приумножение природных богатств рек Сибири. По мнению автора, в этом и состоит главная задача общественных объединений, таких как ООиР или вновь созданного Союза Рыболовов.
Эта борьба, до настоящего времени происходившая в плоскости некоторого противостояния с властью, должна неизбежно сместить акценты в сторону всесторонних мер, направленных на защиту водоемов. Это нисколько не умаляет важности борьбы за отмену Закона о рыболовстве в редакции г.Крайнего и не отменяет важности достигнутых результатов, так как позиция Росрыболовства в целом и г.Крайнего в частности не имеют ничего общего ни с сохранением водных биоресурсов, ни с заботой о развитии рыболовства как такового. Разумеется, следует в большей мере поручать государственным органам функции охраны водоемов и требовать более четкого их исполнения. Охрана среды обитания не менее важна, чем охрана государственных границ. Огромное, не паханое по сути, поле деятельности по разъяснению и воспитанию человечного, бережного отношения к водным ресурсам еще только ждет приложения сил. К сожалению, в нашем менталитете нарушение правил рыболовства и даже браконьерство не имеет существенной негативной окраски. Общественная мораль зачастую считает это мелкими шалостями или вообще не видит проблемы, а напроти, фотографии выловленных экземпляров охраняемых видов или рыбы, добытой с нарушениями Правил или даже откровенно браконьерскими способами, вызывают восторг у обывателей. В отличие от Западной Европы, где вместе с Римским правовым наследством, к феодалу перешло право владения угодьями, и где браконьерство приравнивалось к преступлению против сюзерена и каралось наравне с изменой, тем самым впечатывая в мораль каленым железом: «НЕЛЬЗЯ»; в нашей культуре такого права не было никогда. Разумеется, эту нашу расхристанную мораль следует призывать к порядку. Для этого, конечно же, необходимо разъяснять, разъяснять и разъяснять, но и требовать от власти более эффективно обеспечивать соблюдение законодательства в данной области.
Автору представляется также необходимым внедрение в обиход и рыболовную практику, а возможно и законодательство некоторых дополнительных ограничений по условиям и способом рыбной ловли. Так, например, полный запрет на применение сетных орудий лова. Автор считает, что промысел (промышленный лов) рыбы на реках Сибири полностью исчерпал себя и не может более продолжаться без трудновосполнимого ущерба. Возможно, следует отказаться в рыболовной практике от «удаленных» способов лова – всякого рода ловушек, морд, запоров, возможно жерлиц. То есть орудий лова, не предполагающих непосредственного и постоянного участия рыболова. Если признать утраченным промысловое значение рыболовства, то для любительской рыбалки, основное содержание которой – спорт и отдых, применение данных снастей представляется малообоснованным. Разумеется, принимать какие либо меры по ограничению способов лова или способов реабилитации рыбных запасов можно только после всесторонней научной экспертизы. Возможно, вновь созданный СР сможет наладить постоянные контакты и взаимодействие с научной общественность города на благо наших водоемов.

В заключение хочется пожелать Союзу Рыболовов России долгих лет и плодотворных свершений на ниве сохранения красоты и богатства наших Великих сибирских рек.
Всем рыбакам удачной рыбалки!